Нагота начинается с лица, бесстыдство — со слов.
Слово монарха значит больше, чем клятва обычного человека.
Едва родимся мы на свет, Весь мир словами обозначим. Смеемся из-за них и плачем. Поверь, что слов никчемных нет.
Наши лучшие слова — интонации.
Следует класть на язык свой печать, чтоб слова не молвить лишнего, — пуще богатства надо слова охранять.
Лучше будет, если взамен тысячи словТы отыщешь одно, но такое, что вселяет Мир. Лучше будет, если взамен тысячи стихов Ты найдешь один, но такой, что покажет Красоту. Лучше будет, если взамен тысячи песен Ты найдешь одну, но такую, что дарует Радость.
Молчат гробницы, мумии и кости, - Лишь слову жизнь дана: Из древней тьмы, на мировом погосте, Звучат лишь Письмена.
Говорят, молитва матери со дна моря достанет. Это — истина. Как и то, что одно неразумное слово матери может ребёнка на это же дно и отправить.
Поддержать добрым словом человека, попавшего в беду, часто так же важно, как вовремя переключить стрелку на железнодорожном пути: всего один дюйм отделяет катастрофу от плавного и безопасного движения по жизни.
Бесполезны труды такого врача, который больного не вылечит, и суетно то философское слово, которому не исцелить душевных страданий.
Для Бога важны не наши красноречивые слова, а то, как мы живем!
Самое лучшее на свете питье — это то, когда у человека злое слово уже во рту, а он не выпустил, а проглотил его.
Вначале было слово. Потом он хотел отказаться от него, но дело уже имело номер.
Слово принадлежит наполовину тому, кто говорит, и наполовину тому, кто слушает.
Мы должны на собственный страх и риск из впечатления извлечь истину; если перевести на тот язык, который я употребляю — мы должны иметь, например, смелость, вместо фразы «Она очень мила» сказать: «Я получил удовольствие, целуя её».
В любви молчание дороже слов. Хорошо, когда смущение сковывает нам язык: в молчании есть своё красноречие, которое доходит до сердца лучше, чем любые слова. Как много может сказать влюблённый своей возлюбленной, когда он в смятении молчит, и сколько он при этом обнаруживает ума.
Не корми словами вместо хлеба.
Немого учат говорить. Он видит чьих-то губ движенье И хочет слово повторить В беззвучных муках униженья.
Ты замолчишь — он замычит, Пугающие звуки грубы, Но счастлив он, что не молчит, Когда чужие сжаты губы.
А что ему в мычанье том! То заревет, то смолкнет снова. С нечеловеческим трудом Он хочет выговорить слово.
Он мучится не день, не год, За звук живой — костьми поляжет. Он речь не скоро обретет, Но он свое когда-то скажет.
Если ты дважды подумаешь, прежде чем один раз сказать, ты скажешь вдвое лучше.